Бодался Кук с аборигенами.

"Рождественская мистерия" как явление ангела народу.

Они расстались надолго: он искал счастья за кордоном, она воспитывала мальчонку в одиночестве и любимого уж не ждала. По законам мелодрамы в конце новой ленфильмовской кинокартины герои бросятся друг другу в объятия.

Артисты играют хорошо, но счастливые слезы не вскипают. Почему?

Частичный ответ пришел по радио. На свете есть "мы" и есть "простые люди". "Мы" творим для своего круга продвинутых, а "простые" пусть смотрят свою лабуду. Когда "простые" начинают строить из себя, получается демократия, поэтому Сергей Дебижев демократию не любит. Вот смысл радиоинтервью этого питерского кинорежиссера. Идея существования двух каст снова становится модной.

Начинается снисходительность - кончается искусство. От такого сознания люди делают фильмы или витиевато загробные, как умирающий пудель, или плоские, как доска. Загробные - когда для своих, доска - когда художник вспоминает о хлебе насущном и спускается - снисходит - сшибить бабки. Он выходит, позевывая, как сытый премьер к быдлу. Это новорусская концепция кинобизнеса, не путать с киноискусством. "Рождественская мистерия" растет из такого сюра. Там все высокие профи, но ничто никак не профилируется.

Герой - золотые руки, резчик-скульптор, гений-кукольник. В родной деревне Семибалке гения не поняли - осмеяли красоту за голизну; гений ищет славы и богатства в Италии, по древней советской традиции пудрит односельчанам мозги своими мировыми успехами, личным знакомством с королевами и папами, а на деле лепит пирожки с портретным сходством в пекарне XIV века.

Схема идеологически знакома: в России все по-мужицки грубо, но трагически глубоко; на Западе все красиво, с пиниями и перьями, но извращенно и бездуховно. Любимая итальянка предается эротическим фантазиям, и ясно, что блудному сыну нужно возвращаться, растопырив пятки, к своей первой чистой любви. Ясно и то, что нам откровенно конструируют мелодраму для толпы. В "мистерии" нет и грана искреннего чувства: авторы ни на миг не верят сотворенному, но точно знают, чего хотят простые люди.

Художники имеют серьезный вид: актеры переживают на всю катушку, гремит положенная мистерии истерия с рождественской кисеей и флердоранжем, с пушистым летающим ангелом, земным гением и бессребреной духовностью, с волшебной Чулпан Хаматовой, которая способна играть и детство, и джульеттину юность, и гордую бальзаковскую зрелость. С другой стороны, то и дело слышишь закулисный хохоток художника - не сдержался, прыснул "для своих". И тогда возникает кукольный фестиваль "Хрустальное полено", а визит героя из заграниц к односельчанам вдруг отдает наездом Хлестакова в уездный город, где в роли Земляники выступает "учительница первая моя". К финалу азарт Кука в стране аборигенов берет верх - героя окунают в ледяную купель, где и тают льды непонимания. Пушистый ангел пролетает в последний решительный раз, и написанный композитором Далером Назаровым вокализ в стиле "школьная гамма" завершает коммерческое явление художника народу.

Необходимым элементом всех народных мероприятий является вторичность - толпа должна узнавать и радоваться. Поэтому артист Алексей Кравченко хорошо играет артиста Евгения Миронова, а Хаматова - это буквально Коренева сегодня. Русский медведь за границей, по всем голливудским канонам, пьет водку из ведра, а фирма компьютерной графики, создавшая для фильма пару вполне специальных эффектов, именует себя почти как настоящая: "Creat studio". Наверное, хотели сказать create (творить) или great (великое), да из двух амбиций так и не выбрали ни одной.

Необходимым свойством всех народных мероприятий является отключение интеллекта. Его заменяет одна, но пламенная мысль: сейчас сшибем бабки. Демос придет на лабуду и заплатит творцу деньги, тот сможет жить дальше и толковать в своем кругу о своей избранности.

Процитированный вначале Дебижев - человек артхаузный. Создавшие народную мистерию Андрей Кравчук и Юрий Фетинг, судя по всему, на артхауз только копят. Но крайности сходятся, и в глубине эти люди единомышленники - теория удачно воплощена на практике. Особое предупреждение любителям хорошего звука: не стучите по аппаратуре. При определенного рода амбициях у авторов даже "стерео" звучит как сплошное "моно".